Берия Л.П. и женщины
Если верить гидам, эффект возникает ночью вскоре после полуночи. Когда стоишь на углу Малой Никитской и Садовой-Кудринской, возле посольства Туниса, вдруг слышится нарастающий шум автомобиля - настолько отчётливый, что поневоле шарахаешься с проезжей части. Но глазами ничего не увидишь. Автомобиль тормозит возле особняка, открывается дверь, доносятся неразборчивые мужские голоса, затем дверь захлопывается, рычит мотор, и звук автомобиля затихает вдали...
Мираж на Кудринской
Звуковой мираж повторяется возле старинного особняка, в котором после войны жил всесильный шеф госбезопасности СССР Лаврентий Павлович Берия.
Особняк, выходящий на Садовую-Кудринскую, Малую Никитскую и Вспольный переулок, не отличается чрезмерной роскошью. Построенная в 1884 г. для городского головы Степана Тарасова, а перед Первой мировой войной расширенная для основателя Юрьевецкой льнопрядильной мануфактуры Ивана Бакакина городская усадьба занимала обширную площадь. Она-то, как видно, и привлекла нового владельца с Лубянки.
Местные жители, инстинктивно приглушая голос, рассказывали ужасы о творившемся на территории старинной усадьбы. Когда рабочие раскопали котлован для теплоцентрали на улице Качалова (так в советское время называлась Малая Никитская), наткнулись на... кости. Общая могила относилась к временам сталинских репрессий. Но чем ближе котлован подбирался к особняку, тем больше скелетов откапывали. Так слухи об изнасилованных Берией и убитых по его приказу женщинах получили косвенное подтверждение.
Как повествует в своей книге о Л. Берии Антон Антонов-Овсеенко, в подвале особняка нашли камнедробилку, с помощью которой, по всей видимости, измельчали останки убитых женщин перед их спуском в канализацию.
По другим источникам, во дворе усадьбы был оборудован небольшой крематорий, в котором сжигались тела жертв палача-женолюба.
Во всяком случае в протоколе ареста Л. Берии имеется опись изъятых при обыске в его особняке женских кофточек, чулок, комбинаций, трико, косынок, платков. «Коллекционер», как видно, не отказывал себе в удовольствии оставлять кое-что на память о своих очаровательных пленницах. Детские размеры некоторых вещей подтверждают слухи о том, что нередко добычей сладострастного маршала становились девочки-подростки.
Поставлял сексуальных рабынь своему шефу полковник Рафаэль Саркисов. Он обычно отправлялся на переговоры с приглянувшейся Лаврентию Павловичу дамой, вежливо, но настойчиво просил номер телефона и ночью доставлял гостью в особняк. Одних Берия грубо насиловал, других угощал и развлекал беседой - всё зависело от настроения и имевшегося времени.
Его не смущало, если женщина была замужем, ведь он знал, что нет в стране такого рыцаря, который отважился бы защитить честь жены, если она приглянулась такому кавалеру.
«Отпусти дочку, шайтан!»
Впрочем, как минимум одно исключение всё же было. В 1944 году «гарем» на Вспольном пополнился очередной красавицей - Софией Щировой. Она вышла замуж за лётчика-аса Сергея Щирова - Героя Советского Союза, сбившего за годы войны 21 вражеский самолёт и отличившегося тем, что в сложнейших условиях горной местности и нелётной погоды вывез из фашистского окружения маршала Иосипа Броз Тито. Ещё не отшумел медовый месяц, как Берия польстился на новобрачную. Вернувшись из командировки на десятый день после свадьбы, Сергей не застал жену дома. Её привезла машина в два часа ночи.
От Софии пахло дорогим вином. Она не стала отпираться и, расплакавшись, во всём призналась мужу. Резкий и прямой, Щиров стал громогласно угрожать Берии. Вскоре он был арестован, на него сфабриковали дело. Лётчик полагал, что на суде он как раз и поведает всю правду о совратителе-насильнике. Наивный герой не предполагал, что 25 лет лагерей ему назначат без предоставления оправдательного слова. Как показал позже на допросе в Генпрокуратуре начальник охраны шефа НКВД СССР полковник Саркисов, София Щирова проходила в списке доставленных в особняк женщин под № 117 (всего «трофеи» охотника исчислялись цифрой более 200, по другим источникам - 760, правда, жена Берии Нина Теймуразовна уверяла, что все эти женщины были разведчицами - агентами и информаторами). В 1953-м, сразу после смерти Сталина, Щирова выпустили. Пугливо озирающийся по сторонам, сгорбленный, беззубый 37-летний старик разыскал свою возлюбленную - София, уже вышедшая замуж за другого, брезгливо захлопнула дверь перед бывшим мужем. Спился лётчик-ас за три года.
Дворничиха-татарка Раиса, служившая у Берии и почему-то пользовавшаяся его уважением, заметив однажды, что хозяин подхватывает под локоток её дочку-подростка, бесстрашно заорала: «А ну, отпусти дочку, шайтан!» Не ожидавший такого отпора Лаврентий Павлович тотчас всё обратил в шутку. Раиса позже рассказывала, что под Вспольным переулком от усадьбы проходил подземный ход, куда охранники дома стаскивали растерзанные женские тела. Когда подземный ход был раскопан, из него извлекли десятки скелетов.
Берия много лет оставался безнаказанным, пока в 1953 году в ходе ожесточённой борьбы за власть с Никитой Хрущёвым недавний палач сам не оказался жертвой. По официальным данным, Л. Берию арестовали в Кремле, а расстреляли в подвале штаба Московского военного округа.
Кто по-вашему Берия: сталинский палач или «железный нарком»?
Во время суда над Лаврентием Берией упоминалось о множестве совершённых им изнасилований. Берия насиловал многих молодых женщин, которых его телохранители хватали на улице и доставляли в особняк шефа. Путём угроз он склонял к сексу и жен советских чиновников.
Согласно открытым советским архивам, Берия совершил «десятки» нападений на женщин в период, когда стоял во главе НКВД. Биограф Сталина Саймон Себаг-Монтефиоре пишет, что Берия проявил себя сексуальным хищником, который использовал свою власть, чтобы наслаждаться постоянным развратом.
…Опись содержимого стола Лаврентия Павловича, сделанная после его ареста, открывает интересы Берии. Его влекли власть и секс. В своем кабинете Берия держал дубинки для пыток заключенных и гору женского нижнего белья, секс-игрушки, порнографию. У него нашли одиннадцать пар шелковых чулок, одиннадцать игрушечных медведей, семь шелковых ночных рубашек, женскую спортивную форму, блузки, шелковые шарфы, бесконечное число неприличных любовных писем и огромное количество предметов мужского разврата.
Несмотря на фантастический объем работы, Берия находил время и для активной сексуальной жизни. В ней все было в равной мере: и любовь, и изнасилования, и извращения. Война предоставила Берии возможность значительно превзойти своих предшественников по части сексуальных подвигов. Шефы тайной полиции всегда обладали негласной лицензией на сексуальную вседозволенность. Лаврентий Павлович имел право следить за всеми. За ним мог наблюдать только СМЕРШ. Получалось, что Берия имел право делать буквально все, что хотел.
Раньше считалось, что масштабы сексуальной жизни Лаврентия Павловича преувеличены. Однако раскрытие хранящихся в архивах протоколов его допросов, а также показания свидетелей и изнасилованных потерпевших говорят об обратном. В этих документах предстает сексуальный хищник, который пользовался властью для исполнения извращенных желаний. Нередко потерпевших очень трудно разделить на две категории: тех, кого он соблазнил и изнасиловал, когда они пришли просить сохранить жизни любимых людей, и тех, кого он похитил и изнасиловал. Были, конечно, и такие матери, и немало, которые занимались сводничеством. Они отдавали дочерей сексуальному маньяку в обмен на машины и привилегии.
Лаврентий Берия, когда хотел, вполне мог создать видимость джентльмена. С некоторыми своими любовницами он обращался так нежно и ласково, что они никогда его не критиковали. Эти женщины молчали даже тогда, когда из Берии сделали главную Синюю Бороду Советского Союза.
Москвичи привыкли видеть бронированный «паккард», который медленно катит по улицам столицы. «Берия опять вышел на охоту», – шептались они. Нарком регулярно приказывал телохранителям-кавказцам, полковникам Саркисову и Надарайе, сажать в машину понравившихся ему женщин. Полковники выполняли задания с большой неохотой, но предпочитали помалкивать. Саркисов записывал все извращения шефа, чтобы настучать на него Сталину.
Женщин и девушек обычно привозили в городской особняк Берии, где, словно пародия на кавказское рыцарство и гостеприимство, их ждали богатый грузинский стол с вином. На обратном пути один из полковников всегда дарил жертве наркома букет цветов. Если похищенные сопротивлялись, их часто просто арестовывали и бросали в тюрьму. Актрису Зою Федорову полковники-чекисты схватили, когда она еще кормила грудью маленького ребенка. Ее привезли на большую вечеринку. В комнате стоял накрытый стол, но никаких гостей не было. Затем к гостье вышел Лаврентий Павлович. Федорова умоляла отпустить ее, потому что у актрисы после кормления болели груди. Берия пришел в ярость. Позже она была арестована.
Киноактрису Татьяну Окуневскую Берия пригласил в конце войны выступить перед членами политбюро, но вместо Кремля отвез к себе на дачу. Он усиленно поил гостью вином, часто заливая ей колени. После ужина он разделся. Складки жира и выпученные глаза делали его похожим на отвратительную жабу.
– Можете кричать, но это не имеет значения, – предупредил он. – Лучше подумайте и ведите себя как нужно.
Потом нарком изнасиловал актрису. Вскоре после этой встречи Окуневскую тоже арестовали. Ее посадили в одиночную камеру, потом отправили в Сибирь. Она валила лес в тайге и, если бы не доброта простых людей, никогда бы не выжила в лагере.
Насилие над женщинами было лишь верхушкой айсберга морального разложения наркома внутренних дел. Приапическая энергия Берии так же била через край, как и активность чиновника. «Во время войны, в 1943 году, думаю, я заразился сифилисом, – позже признавался он. – Пришлось лечиться».
После войны Власик и Поскребышев , который не забыл о Бронке, рассказали Сталину о сифилисе Берии. Сексуальный маньяк Берия аккуратно записывал свои победы на любовном фронте. Счет вели и его полковники. Одни говорят, что в списках было тридцать девять имен, другие утверждают – семьдесят девять. «Большинство этих женщин были моими любовницами», – признался Лаврентий Павлович.
Берия приказал Саркисову уничтожить списки, что тот и сделал. Но, будучи истинным чекистом, сохранил одну копию и позже использовал ее против своего хозяина.
Кое-кто из бериевских любовниц, к примеру Софья и Майя, студентки Института международных отношений, очень некстати забеременели. И снова нашлась работа для полковников Саркисова и Надарайи. Они устроили им аборт в медсанчасти МВД. Если же у Берии все-таки рождались дети, то полковники сдавали их в детский дом.
Сталин терпел выходки своих придворных, пока они сохраняли ему политическую верность. Во время войны Лаврентий Берия тянул на себе половину экономики СССР. Когда вождю докладывали об его сексуальных подвигах, генсек со снисходительной улыбкой отвечал: «Товарищ Берия перетрудился и устал». Но чем меньше он доверял Берии, тем менее терпимым становился к распущенности и вседозволенности. Узнав однажды, что [его дочь] Светлана находится дома у Берии, Иосиф Виссарионович неожиданно запаниковал. Он тут же позвонил ей и велел немедленно уезжать. «Я не верю Берии», – объяснил он.
Когда Берия заметил, что дочь Поскребышева такая же красивая, как ее мать, шеф сталинского кабинета сказал девочке:
– Никогда не садись в машину к Берии, если он предложит тебя подвезти.
Жены вождей Лаврентия Павловича Берию ненавидели. Ашхен Микоян отказывалась идти на банкет или какое-нибудь торжественное мероприятие, если на них мог оказаться и нарком внутренних дел.
– Скажи, что у меня разболелась голова, – говорила она мужу и оставалась дома.
Жена Берии Нина признавалась Светлане и другим близким подругам, что очень несчастна. «Лаврентия постоянно нет дома, – жаловалась она. – Я все время одна». Но ее невестка утверждает, что Нина Берия, несмотря ни на что, все равно любила супруга. Она, конечно, знала, что у него есть другие женщины, но решила относиться к этому с присущей грузинкам терпимостью. Перед приездом мужа домой на выходные она часами делала маникюр и макияж. Нина жила внизу, в своей комнате. Когда же приезжал Лаврентий, она перебиралась на второй этаж, чтобы разделить с ним супружеское ложе. Они уютно сидели у зажженного камина и смотрели западные фильмы, чаще всего вестерны про ковбоев и мексиканских бандитов. Любимой картиной Лаврентия Павловича был вестерн «Вива Виллья!» о мексиканском национальном герое. Супруги ласково разговаривали на мингрельском наречии.
Нина отказывалась верить во все те ужасы, которые приписывала Берии народная молва. По крайней мере, не верила во все его преступления. «Не понимаю, когда только Лаврентий находит время, чтобы соблазнить эти орды женщин? – недоверчиво спрашивала она. – Ведь он дни и ночи проводит на работе». Поэтому делала вывод, что все женщины, о которых говорят, являются просто секретными агентами Берии… (С. Себаг-Монтефиоре Красный монарх: Сталин и война.)
Букет цветов вручался изнасилованным Берией женщинам совсем не зря. Если жертва принимала его, то это означало, что секс был совершён по обоюдному согласию. Отказ же взять цветы влёк за собой арест. Саркисов сообщал, что одна приведённая к его начальнику женщина отвергла все домогательства и выбежала из кабинета. Саркисов по ошибке подал ей цветы, а Берия, узнав об этом, в ярости объявил: «Теперь это будет не букет, а венок! Она может оставить его вянуть на своей могиле!» Та женщина на следующий день была арестована НКВД.
Склоняя к сексу Татьяну Окуневскую и предлагая освободить за это из тюрьмы её отца и бабушку, Берия сознательно лгал: ему было известно, что родственники Окуневской казнены несколько месяцев назад.
Проявив интерес к падчерице маршала Ворошилова во время вечеринки на их летней даче, Берия на обратном пути к Кремлю неотступно следовал за их авто, ужасая этим жену Ворошилова.
Факт своего заражения сифилисом Берия сам позже признал во время допроса. А правительство России 17 января 2003 признало подлинность рукописного «списка» Саркисова, однако постановило не оглашать имена жертв Берии до 2028 года.
Есть свидетельства, что Берия не только похищал и насиловал женщин, но и убивал некоторых из них. Его бывший особняк в Москве (ул. Малая Никитская, 28/1) в настоящее время занимает посольство Туниса. Во время работ на его территории середины 1990-х годов были найдены кости нескольких молодых девушек, похороненных в саду. По словам Мартина Сиксмита в документальном фильме Би-Би-Си, «Берия проводил ночи с девушками и девочками, которых похищали с улиц и приводили сюда к нему насиловать. Те, кто сопротивлялся, были задушены и похоронены в розовом саду его жены».
Бывший особняк Берии в Москве на Малой Никитской улице
Свидетельства Саркисова и Надарайи частично подтверждает Эдвард Эллис Смит, американец, который работал в московском посольстве США после войны. Он сообщает, что женские похождения Берии были хорошо известны сотрудникам посольства, потому что его дом находился на той же улице, что и резиденция американцев. Те, кто жил в ней, видели девочек, привозимых поздно ночью к Берии на лимузине.
Наверное, ни об одном советском чиновнике не ходило столько жутких мифов, как о Лаврентии Берии – шефе сталинской госбезопасности. Оодин из них касался его личной жизни. Утверждали, что Берия не просто любил женщин – он любил брать их силой, и на его счету немало поломанных судеб.
Список Саркисова
Адъютант и начальник охраны Берии, полковник госбезопасности Рафаэль Саркисов даже вел список любовниц своего шефа. По одним данным, в нем было 39 фамилий, по другим – 75, по третьим – 115.
Согласно опять же мифам, Берию мало волновали социальное происхождение возлюбленных и даже их возраст. Среди них были и студентки, и актрисы, и простые служащие.
Позже на допросе Лаврентий Павлович скажет следующее: «Я легко сходился с женщинами, имел многочисленные связи непродолжительные. Этих женщин привозили ко мне на дом». Однако бабник – не такое уж редкое явление. О Берии же говорили, что он не только любитель женского пола, но и насильник. Во время суда над ним ему предъявили и обвинения во множестве изнасилований молодых женщин. Многие из них были замужними. Так, Герой Советского Союза Сергей Щиров был осужден на 25 лет за угрозы в адрес наркома, который склонил его жену к интимной близости.
Берия был женат на красавице Нино Гегечкори. Познакомился он с будущей женой еще в Грузии. Брата Нино арестовали, и кто-то посоветовал ей обратиться за помощью к высокому партийному начальнику.
Лаврентий обещал помочь. Но в качестве «платы за услугу» потребовал, чтобы девушка ему отдалась. Впоследствии он сделал Нино предложение, и они поженились.
Правда, сама Нина Теймуразовна эти подробности знакомства с будущим женихом отрицала. Она утверждала, что Берия просто предложил ей выйти за него замуж после нескольких месяцев знакомства.
Страшный особняк
Саркисов выполнял поручения своего босса, доставляя к нему приглянувшихся женщин и девушек. Происходило это обычно так. Берия, сидя в автомобиле, указывал на ту или иную особу. Саркисов должен был выйти из машины, подойти к ней и пригласить проехать с ними. Иногда начальнику охраны поручалось сначала проследить за «объектом», узнать имя, фамилию, адрес. После этого Саркисов должен был привезти женщину в особняк Берии. Вскоре бериевский бронированный Packard уже знала вся Москва.
Не брезговал глава госбезопасности и школьницами. У любой мало-мальски симпатичной старшеклассницы был шанс очутиться в постели Берии.
Во время обыска в кабинете Берии нашли гору женского нижнего белья, порнографию. Тех, кто не соглашался на близость добровольно, Берия просто насиловал.
Если девушка оказывалась сговорчивой, она могла иметь с этого свои дивиденды. Так, одной балерине из Подольска высокопоставленный любовник помог получить квартиру в Москве. Сопротивлявшихся могли бросить в тюрьму. Актриса Зоя Федорова, которая в тот период кормила грудью ребенка, будучи привезенной в особняк, стала умолять отпустить ее, так как у нее болела грудь от прилившего молока. Берия пришел в ярость и вскоре велел ее арестовать. Другую актрису, Татьяну Окуневскую, он просто изнасиловал у себя на даче. Поскольку Окуневская не проявила должного энтузиазма, она тоже была арестована и отправлена в Сибирь на лесоповал.
В конце любовной встречи Саркисов по приказу шефа вручал женщине букет цветов. Если она отказывалась принять букет, это влекло за собой арест.
Не исключено, что некоторых своих жертв Берия даже убивал. В середине 90-х годов во время работ в саду на территории бывшего бериевского особняка на Малой Никитской были найдены останки нескольких женщин. Предполагается, что это были любовницы Берии или те, кто отказался ими стать.
Безвинно оклеветанный?
А что же обо всем этом думали родные Берии? Его сын Серго считает, что отец никого не насиловал и хоть и любил женский пол, но не в таких масштабах, какие ему приписывают. Правда, он не отрицает, что у отца была внебрачная дочь. Что же касается жены, то в 1990 году она дала короткое интервью, в котором заявила, что все женщины из списка Саркисова на самом деле были агентами госбезопасности. Она утверждала, что муж целыми днями пропадал на работе и у него просто-напросто не было времени заводить романы.
Впрочем, есть версия, что из Лаврентия Берии специально сделали «похотливого монстра», чтобы очернить его моральный облик. Это послужило дополнительным обоснованием к его расстрелу. А как было на самом деле и что тут является истиной, а что вымыслом, мы, наверное, уже никогда не узнаем.
Наш мир тесен. Разве мог я себе когда-нибудь представить, что мне посчастливится, как журналисту, однажды встретиться и поговорить с женщиной, которая лично знала одного из самых страшных людей сталинской эпохи – всемогущего наркома НКВД Лаврентия Павловича Берию. Причем не просто знала, а была одной из его многочисленных любовниц.
Но такой случай представился…
Мне было семнадцать лет…
Мы с женой и дочкой возвращались в Сергиев Посад после отпуска, проведенного на Северном Кавказе. Стоял сентябрь, поезда, отдохнувшие от летнего наплыва пассажиров, ходили уже полупустыми, и мы надеялись, что в купе поедем одни, без попутчиков. Но, увы, наши ожидания не оправдались - у окна уже сидела какая-то пожилая дама…
Совместное путешествие сближает. Слово за слово – и мы разговорились - о том, о сем. О политике, о прошлом. Вот тут-то и выяснилось, что она близко знала Берию. Очень близко.
Родственников у этой, по-видимому, очень красивой в юности, женщины не осталось, а ей, как мы поняли, очень хотелось поведать кому-нибудь о той бурной жизни, которую она прожила. О том человеке, с которым свела ее судьба.
Говорила она без тени смущения, даже, как нам показалась, с некоторым вызовом и даже гордостью, хотя тема была весьма щекотливая – ведь наша попутчица в 30-е годы прошлого столетия была любимой женщиной самого Лаврентия Берии. Или, проще говоря, любовницей.
Мы слушали. Потому что нам было по-настоящему интересно…
…Родилась я в Батуми, в русской купеческой семье. В начале тридцатых годов, когда мне было всего семнадцать лет, меня выдали замуж за пожилого сотрудника Закавказской ОГПУ (ему было уже за тридцать!). Так было нужно моей семье, - чтобы не подвергаться гонениям в стране победившего пролетариата. Но я этого ничего не замечала – была еще слишком юной. Все вокруг было замечательно: мой любимый Батуми, солнце, море, отдыхающие на набережной…
Как-то в один из жарких августовских дней я заплыла далеко в море (я отлично плавала, даже участвовала в школе в соревнованиях) и спокойно нежилась, лежа на волнах. Как вдруг меня окликнули с проплывавшей мимо яхты. Приятный мужской голос спросил: не слишком ли далеко я отплыла от берега. Не нужна ли помощь? На меня с улыбкой смотрело приятное округлое лицо мужчины-кавказца. Оно на самом деле было приятным, и именно поэтому я приняла приглашение подняться к нему на яхту.
В кубрике, куда меня пригласили, нас ожидал роскошно накрытый стол с бутылкой отличного коньяка. В тот вечер я и стала его любовницей…
Признаюсь, что Лаврентий Павлович (КСТАТИ, я всегда звала его по имени и отчеству) ухаживал за мной шикарно: всегда фрукты, вино, цветы, дорогие подарки. Не приставал, не досаждал понапрасну, понимая, что на юную девушку действует не мужская красота, какой у него в общем-то и не было, а та атмосфера таинственности и беспредельного могущества, которая его окружала. Мне казалось, что ему было доступно все, любое его желание было бы тут же исполнено, потому что он был главным чекистом Закавказья. А в те годы это звание давало абсолютную власть. В его воле было подарить людям жизнь или отнять ее.
Встреча с таким человеком могла бы перевернуть мою судьбу, открыть передо мной новые горизонты. Но это я понимаю только сейчас, а тогда мне было просто интересно. Я была горда, что мной увлекся – и увлекся серьезно – такой большой человек, которому в будущем выпало стать одним из самых важных персон мировой истории. И он любил меня, именно меня!
Я уже говорила, что мой муж тоже служил чекистом. А Лаврентий Павлович был его прямым начальником. Благодаря этому, мы получили двухкомнатную квартиру в домике на одной из многочисленных батумских улочек. Дом этот когда-то построил какой-то грузинский князь, затем там поселилась семья богатого армянского купца. В революцию купец со всеми своими домочадцами сбежал в Грецию, а в комнаты экспроприированного новой властью дома вселились семьи батумских пролетариев и совслужащих. Специально или нет, но наша квартирка оказалась на первом этаже. Окна выходили в тенистый скверик, поросший густыми кустами сирени. Отличное место для свиданий.
Роман наш продолжался долго, несколько лет. Чтобы никто меня не узнал, мы уезжали на какие-то загородные дачи или встречались у меня. У него дома я не была ни разу – это было мое условие. Муж все это время ездил по командировкам – подозреваю, что его посылали специально, чтобы не мешал. Затем Берию перевели с повышением в Москву, но я за ним не поехала, хотя он приглашал. Я уже устала от него. С ним у меня совсем не стало семьи – я все время существовала для него, обслуживала как служанка. Вечером не отойти, никого не принять - даже из родственников – а вдруг приедет?! Причем Берия приезжал всегда неожиданно, без предупреждения. И был очень недоволен, если видел, что я его не жду. Слава Богу, - думала я, - что он уехал…
Новая встреча
Следующий раз мы встретились совершенно случайно – это произошло в Бологом, что под Тверью. Мы с мужем ехали поездом из Ленинграда, куда его перевели по службе, в Москву. В Бологом поезд остановился.
Обычная долгая остановка, туман. Я вышла размять ноги и чуть-чуть подышать воздухом. И тут он. С охраной. Увидел меня, подошел. Спросил, куда и с кем еду. Пригласил к себе в отдельный вагон, прицепленный к нашему поезду. Как всегда, стол был накрыт. Как всегда, лучшие грузинские вина и коньяк. Сказать по правде, мне всего этого не доставало...
И все закрутилось по-новой. В конце концов, я развелась, детей у нас с мужем не было, так что разошлись мы спокойно. К тому же, как мне кажется, он что-то подозревал и поэтому развод воспринял с облегчением. Забрав свои немногочисленные пожитки, я перебралась из Ленинграда в столицу. Берия подарил мне уютную однокомнатную квартиру в центре Москвы, в Столешниковом переулке. Мы снова встречались, это продолжалось несколько лет, а потом началась война, и ему стало не до меня.
Во время войны и после я его не видела, но как-то он прислал мне открытку с поздравлениями ко дню рождения. Как он обо мне вспомнил, что ему напомнило, ума не приложу…
Когда в 1953 году - вскоре после смерти Сталина - его арестовали как врага народа, я долго тряслась от страха. Поползли слухи о его насилиях и многочисленных любовницах. По рукам стали ходить какие-то списки. Я жутко боялась, что всплывет и мое имя. И меня могут выгнать из квартиры. Мои страхи продолжались примерно два года, потом я поняла, что про меня никто не знает, и постепенно успокоилась…
Что сказать, я прожила свою жизнь интересно. Я близко знала одного из самых зловещих людей XX века. Но он не казался мне зловещим. Со мной он был вежливым, внимательным джентльменом. Благодаря ему, остались живы мои родители и близкие родственники. Никто из них не попал в лагеря и не был расстрелян. Я благодарна ему за это.
Хотя именно из-за него у меня никогда не было ни нормальной семьи, ни детей …
Вся семья моя была набожная. Дедушка - священник, папа и мама - верующие люди. А я была плохая верующая, я грешницей была. Один мой родственник порекомендовал меня как певицу в ансамбль НКВД. Я обрадовалась такой возможности - ведь не знала, к чему меня ведёт судьба. Подготовила репертуар и пришла на прослушивание. Когда запела, увидела, как в первом ряду поблёскивает пенсне. Берия всегда присутствовал в приёмной комиссии, когда брали на работу артистов из консерватории. Так он меня и заприметил. Отдал приказ своему помощнику Рафаэлю Саркисову проследить за мной, узнать, как живу, где бываю, что собой представляю. Все решили, что я энкавэдэшница - ведь в НКВД брали в основном красивых женщин. А я «шпионкой» никогда бы не стала. Хотя в нашем ансамбле было очень много талантливых «фигуристок» - так я именовала артисток, работающих на органы.
Kак ухаживали в НКВД
В то время, когда Берия решил дать знать о своих «чувствах» ко мне, я встречалась с женатым человеком, офицером НКВД Иваном Ребровым. Знаю, что это неправильно. Но я была безумно влюблена. Мы поселились в его служебной квартире. Он собирался развестись и жениться на мне. Но... Однажды я пораньше отпросилась с работы. У входа стоял чёрный автомобиль. Я направилась по тротуару в сторону остановки. Автомобиль поравнялся со мной. Шторка окна опустилась. В машине сидел человек в военной форме - это и был Рафаэль Саркисов. Мужчина улыбнулся и спросил: «Могу ли я вас подвезти?» Я вежливо отказалась. Тогда он уже настойчиво посоветовал: «Всё-таки лучше бы вы сели в машину». Но я развернулась и пошла в другую сторону.
Я бежала к своему Ванечке. Ничего ему не рассказала - безумно боялась его реакции. Но моё молчание Ваню не спасло. 9 мая 1945 года его арестовали по обвинению в шпионаже. Больше своего любимого я никогда не видела. Меня тоже могли в любой момент арестовать. Я приняла решение и уехала в Кёнигсберг-Калининград.
Шёл 1952 год. Я снова была в Москве. И снова влюблена. Дмитрий Алексеев, военный, он в Генштабе служил, уже сделал мне предложение. В тот день мы договорились встретиться и пойти на концерт. Я отпросилась с работы пораньше... И вдруг - тот же самый автомобиль у входа. На этот раз Саркисов вышел из машины. Он бесцеремонно взял меня под локоть и твёрдо сказал: «Пройдёмте. Нам нужно переговорить по поводу вашего дела». Первое, что подумалось: «Может, это насчёт Вани Реброва?» И я села в этот чёрный автомобиль. Но чуда не произошло. Саркисов привёз меня на улицу Качалова - в «особняк» Лаврентия Берия.
Сначала был шикарный ужин. Я не отказывалась есть, боялась рассердить хозяина. А потом он проводил меня в свою спальню... сказал мне потом: «Ой, какая ты соблазнительная баба, только холодная!» А как я могла быть с ним горячей, если испытывала перед этим человеком страх господний?! Но мои визиты на улицу Качалова растянулись на два года.
Берия за мной посылал только Саркисова. Рафаэль приезжал, по-свойски заходил в нашу комнату и совершенно бесцеремонно распоряжался. Моя дочь от первого брака даже как-то спросила: «Мама, почему этот дядя ведёт себя так, как будто он тут живёт?» А что я могла ответить?
Наши соседи быстро заприметили человека в военной форме. Они не преминули сообщить о нём и моему отцу, и моему мужу. Саркисов, правда, как-то намекнул: «Нина Васильевна, если вас будут обижать, просто сообщите мне имя». Но доносить на соседей я не могла.
Влюблённый палач
Берия называли палачом. Возможно, на своей работе он им и был. Но в жизни это был совсем другой человек. Он полюбил меня. И он не был развратником и пошляком, как о нём говорили. Одна балерина рассказывала, что Берия заставил её на столе с кушаньями танцевать. Враньё это. Он был очень бережливый, упавшие куски хлеба с пола подбирал и ел. И мёртвых тел в подвале у него не было, как рассказывают. Я была у него в подвале - не было там никаких костей и женских трупов. Одни запчасти для машины лежали.
Да, встречи с Берия были печальны для женщин, которых к нему привозили. Может быть, с ними он и развратничал. Но со мной всё было иначе. Меня потом спрашивали: «А он был хороший любовник?» Нет, он обычный был, совершенно обычный мужчина.
Иногда выпивал и начинал откровенничать: «Ты знаешь, Нина, как я одинок. Вот жена у меня есть - тоже Нина, тоже красавица, но мы с ней не живём вместе, у неё характер дьявольский. У меня никого нет». Он говорил, что любит меня, и плакал. А я думала про себя: «Господи! Скорей бы он отстал от меня!» Ведь я любила своего мужа. Но в тот момент это было не важно, потому что я очень хотела жить.
Берия давал мне пачки денег. Я отказывалась: «Не возьму, Лаврентий Палыч, ни за что!» Он сердился: «Ты меня обижаешь. И опять Лаврентием Палычем зовёшь!» Что ещё про него сказать?
Пенсне своё никогда не снимал, только когда в ванную шёл мыться. Я как-то взглянула на него без пенсне и отвернулась: у него глаза косые были.
«Сталин - дурак набитый»
Cталина жутко ненавидел. Один раз ухмыльнулся: «Наш отец родной». И захохотал: «Ой, любит лесть наш Иосиф Виссарионович. Дурак набитый. Характер у него идиота. Но сволочь, ты даже не представляешь какая!»
Как-то Лаврентий Палыч пригласил меня на приём к Сталину по случаю дня рождения вождя. Торжество отмечали на даче. Меня привёз Саркисов. Он же и сел рядом со мной за стол - там все подумали, что я его жена. Берия же ко мне не подходил.
Всё бегал вокруг Сталина и пылинки с него сдувал. А я смотрела на Сталина и удивлялась: он весь рябой, в оспе. Потом спросила Берия: «Что ж его гримом-то не замазали?» Лаврентий только рукой махнул: «Да у него есть грим, только эти оспины уже ничем не замазать».
Мой муж знал о моих визитах к Берия, но никогда упрёков мне не высказывал. Я видела, как он страдал, - и сама страдала вместе с ним. Чтобы отвязаться от Берия, придумала план: упросила Саркисова познакомить Лаврентия Палыча с моей коллегой Шурой Степановой. Она была красивая, видная. И очень уж любила деньги и подарки. И с Берия надеялась получить немало. К нему ведь многие женщины поэтому и липли. А я с мужем в это время сбежала из Москвы в Севастополь к родственникам. А через несколько месяцев по радио узнала, что Лаврентия Палыча расстреляли.
Сегодня судьба моя печальна. У меня есть дети, у которых, к сожалению, своя жизнь. Когда вышла моя книга о Берия, дочь швырнула её мне со словами: «Ты изменяла моему отцу! Я тебе этого не прощу!» Мои дети не хотят понять, что я делала это не по собственной воле. Я жить хотела! И мой муж меня простил за это! И сейчас я очень одинока - так же, как был одинок тогда Лаврентий Палыч.