Желаю чтобы все твои начинания. Стихи с днем рождения другу. Проза с Днем Рождения другу.

Прикольное поздравление от друзей

«Единственная реальная проблема, которая может быть связана с длиной текста, - это адекватность». Если мы ссылаемся на то, что читается, конечно, путем устранения коммерческих романов, мы обнаруживаем, что есть много романов, которые не могут конкурировать по популярности ни с моментами Караджиале, ни с его романами Чехов, так как есть короткая проза, которая не читается перед сундуками старого двора. Потому что писать роман кажется мне «неудачным». Давайте поясним! И писать роман или эскиз кажется мне неудачей.

Таким образом, виртуозность в литературной прозе состоит из самых разнообразных цитируемых языков, но также и в поддержании согласованности этих фраз, произносимых «на нескольких языках одновременно». Существенное правило состоит в том, что эти разные языки могут входить через автора в диалог, как и в обществе, так и в природе. Этот императив прозы не кажется мне особенно сдержанным для романа или короткой прозы. Из этого следует, что правила разделения текстов в романе, с одной стороны, и короткой прозе, с другой стороны, являются обычными, несущественными, введенными методологическими потребностями.

Поздравление от друзей в прозе

Уважение к ним - это уступка, и поэтому роман «очень римский» является провалом. Фактически, длина текста прозы является элементом его композиции и не более того. Роман - это менее буквальная форма, формальные или структурные нововведения создают большие риски, внезапные изменения формулы или техники не допускаются к романисту в той же мере, в какой это допускается короткому прозаику.

Участники: Николае Илиеску, Ион Богдан Лефтер, Мирча Недельчу, Этефан Агопян, Кристиан Теодореску, Тудор Думитру Саву, Иоан Грошан. Если длина является лишь одним из элементов текста, многие другие должны быть рассмотрены автором, и по отношению ко всему могут быть приняты различные решения в зависимости от преследуемых целей. Эффективность описательных структур зависит от их гибкости, их комбинаторного потенциала, создания переменных форм, способных создавать новинки, изобретательность, удивление.

В конечном счете, для литературы Мирчи Недельчу не имеет смысла в отсутствие существенного экспериментального измерения. Ничто не чуждо, чем «ленивая» проза, написанная только с талантом и без «науки о тексте»: гениальная, состоящая из много омологизированных рецептов, сводившаяся к гипотетическим эпическим интересам, неспособным - по сути, - относиться к окружающая реальность, которая не может воспринимать ее динамичную и богатую динамику.

Настоящая коллекция - в этом смысле - блестящая демонстрация: она несет перед нами неисчерпаемое разнообразие экспериментальных проектов, технических процедур и текстовых решений, созванных для непрерывного питания энергий прозы без каких-либо обмороков. Это настоящая демонстрация творческого интеллекта, критически-теоретической компетенции и, что не менее важно, иронии и юмора, потому что Недельчу знает, как избежать мрачности экспериментаторов, слишком глубоко осознающих важность их действий. Подобно тому, как литература не имеет для нее смысла без постоянных инновационных поисков, последние не заслуживают энергии и изобретательности, если они недостаточно хороши.

Для Недельчу, такого никогда не бывает. «По-моему, писатель всегда должен соответствовать своему стилю тому, что он говорит, и цели истории». Опыт в литературе означает, на мой взгляд, писать с помощью ряда известных, навязанных или наложенных ограничений. Легко заметить, что как только авторы вводят или выбираются другими типами принуждения, старые уже не являются исчезновение строгих границ между литературными жанрами, использование нарративных остатков в поэзии и лирические решения в романском строительстве, инвестиции некоторых неграмотных текстурных структур с функциями катаракты и наоборот, когда внешние ограничения недостаточно сильны, новые были изобретены для «внутреннего использования».

Он использовал такой антифрикционный процесс в то время, когда цензура могла бы быть устранена - вероятно, - явное открытие, что славная румынская литература, накопленная в годы коммунизма, что-то упустила. Фактически, «несерьезные эксперименты» - это те, которые Недельчу считает незаменимыми для подлинной прозы.

Удивительно, потому что объем имеет ярко выраженный экспериментальный характер, это скорее научно-фантастическое исследование человеческой деятельности, а скорее книга Присяжные заседатели используются для омологации хорошо зарекомендовавших себя и аналитических работ в соответствии с установленными критериями, редко вознаграждающих поиски, попытки, запутывания авангардными идеями. Ускорение ритма преобразований от нашей действительности - вот что делает экспериментальность литературы сегодня более очевидной.

К середине 80-х румынская литературная критика перешла с воздуха так называемой «с воздуха» и применила ее без каких-либо усилий, чтобы концептуализировать прозу «новой волны». Термин распространился - затем - с громом молнии, и он начал расти. Все еще необычные с большой новинкой, критики и культурные журналисты используют его и сегодня. Фактически, он далеко не покрывает рассматриваемое явление. Хуже того, он обращает внимание на важную, но несущественную часть постмодернистского литературного подхода.

Поскольку остальные находятся в скобках, можно сказать, что ярлык - в основном - глубоко вводит в заблуждение. Абстракционно, изолированный от реального, «нефигуративного», этот тип литературы довел до крайности предпосылки современности, в основном изнуряя их. В постструктуралистские времена приобретения профашической техники стали тривиальностью. Постмодернистское творчество снова возвращается к конкретному существованию, переосмысливает реализм как причину для искусства и предлагает новую «подлинность».

Проза с Днем Рождения другу

В настоящее время - тот, который в своих литературных формах служит, действительно, более сложным инструментам, более сложным повествовательным структурам. «Подлинность» Пруста не была определена иначе, чем балканский реализм. Затем он ассимилировался и вошел в список ранжированных литературных процессов, к которым любой может позвонить по желанию, по мере необходимости. Аналогичным образом, в случае «постмодернистского румынского» нового поколения 80-х годов определяющим смыслом его творческого подхода является «подлинный», а не «текстоалист».

Концепция импорта, плохо используемая, становится псевдо-концепцией, которая не может характеризовать литературу, к которой она применяется. Дело - короче - вопиющая неадекватность. Чтобы доказать, что это так, и не может быть более красноречивым, чем эта книга: потому что документы Недельчу, с их технически обоснованной техникой, с их «текстовой» «техникой», с их экспериментальным призванием, жизни и реальности. Они предлагают - каждый вместе и все вместе - страстное и страстное исследование индивидуального и социального существования.

Идея текстуализма подразумевает противодействие экзистенциальному плану, конкретное отклонение: текст будет противоречить действительности. Нарциссическое распространение описательной техники прекращается, и они становятся инструментами, среди прочего, «нового фигуративизма». Проза Недельчу и других раскрывается - поэтому - как по существу «антитекстовая». Причиной новых форм румынской молодой прозы является в первую очередь новый аспект и ускоренное изменение общество. По моему мнению, максимальная производительность текстуализма будет воспроизведением всего текста мира, конечно, это иллюзия, но последствия этой ситуации в котором он будет реализован, можно оценить: реальные силы в мире будут просыпаться резко, как только весь текст объявит литературу.

Никакая другая критика в мире не может быть более радикальной, чем эта, и как это должно быть то, что последовали тогда, даже текстуалисты не смогли увидеть, поэтому они в конце концов оставили все позади. В фильме Чаплина есть последовательность, которая, как мне кажется, иллюстрирует ситуацию писателя-текстуриста «Шарло убежала из тюрьмы и была одета в священнический мусор на платформе станции». Полицейский появился в погоне за бандитом, который прошел через спину Шарло, которая увидела, что полицейский пришел в он убегает, но полицейский преследует и обходит Шарло, не зная об этом.

Короткое поздравление другу

Это не для «священника», кроме как прыгать в ногу, притворяясь, что он просто горит. Характерные черты прозы Мирчи Недельчу и его сородичей следует рассматривать не только как одно, как элементы новизны того же порядка, что и любой новый писатель и любое новое поколение, а также - особенно - в перспективе ансамбля. Великий ход эволюции Недельчу и других - это тот, который привел румынскую литературу к постмодернизму. Мутации, в которых они участвуют, являются структурными, глубокими, крупномасштабными: сдвиг парадигмы.

Лучшему другу в прозе

Ряд программных идей, таких как улавливание жизни в тексте, «текстуализация» реальности, «текстовая инженерия», «новая аутентичность», сенсибилизация профашистского дискурса или передача прозы постмодернистскому возрасту, были настоятельно предложены и обсуждены на протяжении всего этого десятилетия в многочисленных статьях опубликованные некоторыми из авторов, а также сородичами-критиками и - во все более широких кругах - всей литературной критикой момента. Здесь нет необходимости обсуждать ее, но стоит упомянуть, что возникла конкретная модель литературного творчества, отличная от тех, которые до сих пор были активны в послевоенную эпоху.

Сочетание максимальной естественности и максимальной искусственности жизненно важно для этого типа прозы из-за кажущегося парадоксального факта, что только благодаря совершенной технической координации всех текстовых данных мы можем добиться хороших эффектов. Желая достичь максимальной свежести, «прямоты», которая уменьшает разрыв между читателем и миром в тексте, наши авторы часто делают прямые передачи с высокой точностью. Но высокая точность также является промышленным индикатором, гарантирующим отличное качество устройства для печати и воспроизведения звука!