Быт, жизнь и секс в простом иранском городе. Иран, в котором хочется жить
/www.maximonline.ru/statji/_article/iran/" target="_blank">http://www.maximonline.ru/statji/_article/iran/);">
Мы отправили нашего корреспондента в одну из самых неуютных стран мира. Предвкушали, какие ужасы он нам расскажет, когда вернется (если вернется). Но возвратился корреспондент подозрительно радостным, если не сказать — воодушевленным.
Текст и фото: Василий Рожановский
Еще до поездки меня предупредили: никаких шортов, никаких бермудов. И маек тоже, рукав хотя бы до локтя. С женщинами на улицах не разговаривать, близко не подходить, в упор не смотреть. И не фотографировать! «Здрасьте, — говорю. — А зачем мне тогда ехать?».
То есть я, конечно, знал, что не за женщинами охотиться еду, а за уриалами. Уриал — это такая рогатая баранообразная конструкция, живет в горах Ирана, и самые настырные охотники всепланетного класса мечтают о том, чтобы уриальи рога у себя в офисе на стену приколотить. Лично я к баранам безразличен. Но я же фотограф и оператор, протоколист действительности, и должен же кто-то Олеговы защитные штаны и Андрюхины горные ботинки запечатлевать, пока те по шесть часов в уриальей засаде валяются.
А тут — Иран. Терра инкогнита, ось зла, страна победившего шариата. Я, может, никогда в жизни религиозную полицию не видел! Вот всякую другую видел, а защитников веры при электрошокерах — еще не доводилось.
— А что бы вам хотелось увидеть? — спрашивают меня.
Выяснилось, что поприсутствовать на публичной казни вряд ли получится. Нет, казнят по-прежнему, и да, кое-где могут и на подъемном кране вешать, но билетов на это не продают, нет. И от фотографов очень ждут, чтобы те вели себя прилично. Прилично — это значит можно фотографировать природу, архитектуру мечетей и предметы народного промысла. Ну и уриалов, само собой. А все остальное — лучше не надо. Полицию — нельзя, государственные учреждения — нельзя, а больше всего нельзя — женщин на улицах. Вообще. Иначе может появиться хороший шанс пофотографировать полицию.
Вот тут я и спросил: «Здрасьте, а зачем мне тогда ехать?»
Тонкости перевода
Москва — Тегеран — Исфахан — Тегеран — Кашмар — Тегеран — Москва. Дорога, дорога, дорога, ночь, ночь, горы, горы, горы...
Кашмар — на самой границе с Афганистаном. Там живут уриалы. Но до этого у нас по плану Исфахан. Там живут тоже какие-то замечательные туры, и в наших планах сделать так, чтобы этих туров стало меньше. Тридцать километ-ров — дневной марш-бросок по горам с полной выкладкой. Бредем мы, спотыкаясь по осыпям, гонимые страстью увидеть турий хвост. Истинно мужской вариант жизнедеятельности, я горд собой.
В перерывах мы отлеживаемся в Тегеране. Я отмываю с ботинок турью кровь и ковыляю, хромая, на улицу: у ребят своя охота, у меня — своя. Я пытаюсь поймать суть тегеранской жизни.
Пока что вижу много старых автомобилей. Не кубинский, конечно, вариант, но все равно полно автохлама 80-х годов, много наших «лад», но встречаются вполне кондиционные «пежо» и «рено». Есть и диковатые изделия местного автопрома, идентификации не поддающиеся. Всюду стройка: выломанные плиты, нагроможденные мешки с цементом. При этом отремонтированных зданий странно мало. Ну и бардак, что греха таить. Но не азиатский пышный бардак, а так, скромное умирание достойной руины: ржавчина, потрескавшаяся краска в пять слоев, потеки, обветшание, серая пыль. Относительно ухоженными выглядят только административные здания — местных служб безопасности, юстиции, министерств. Город низкий, малоэтажный, в три-четыре этажа, и явно нелюбимый своими жителями: здесь нет уютных уголков, мало красивых видов, мало растительности. Всю красоту тегеранцы скрывают от посторонних глаз за стенами серых, угрюмых и малоотличимых друг от друга домов. Улица же есть внешний космос, ничейная и не очень дружественная территория. Возможно, летом тут порадостнее, но тоже вряд ли: озеленением в Тегеране явно не озабочены.
Скромная закрытая одежда для мужчин. Для женщин — обязательно прикрытые волосы, свободная верхняя одежда, доходящая хотя бы до середины бедер, никаких открытых частей тела, кроме кистей рук, лица и стоп. Хотя на ноги тоже желательно надевать толстые носки.
Мужчина и женщина могут идти рядом, ехать в одной машине или сидеть за одним столиком в кафе, только если они находятся в очень тесных родственных связях.
Всюду стройка: выломанные плиты, мешки с цементом. Отремонтированных зданий малоТо есть нюансы есть. Я пытаюсь разобраться в них с помощью Резы — молодого человека, который уже полчаса курит со мной на лавке недалеко от отеля. Реза говорит, что он студент и хочет попрактиковаться в английском языке. Я честно признаюсь, что в моем обществе практиковать английский язык — это занятие совершенное в своей бессмысленности.
— Ничего, — вежливо отвечает Реза. — Тебя вполне можно понять. Но у тебя беда с определенными и неопределенными артиклями.
— Да, — соглашаюсь я. — С этим у меня беда.
Сперва мы говорим про Россию. Великую, могучую и во всех отношениях замечательную. Потом — о прекрасном, великом и не менее замечательном Иране. Мы безудержно политкорректны.
— А две супружеские пары могут ехать в одном автомобиле?
— Да.
— А одна супружеская пара и одна подруга жены?
— Да, если она сидит на заднем сиденье. Та девушка, которая не жена.
— А таксист-мужчина может возить жен-щин---пассажирок?
— В такси можно. Если женщина сидит сзади. Но есть специальные такси для женщин с женщинами-водителями.
— А если останавливают машину, мужчина говорит, что он таксист, а на самом деле они любовники?
— Тогда его попросят показать лицензию.
— А если он любовник, но при этом на самом деле таксист?
— Наверное, все равно отпустят. Откуда они узнают, что он любовник?
— Тогда вопрос решен. Всем в Тегеране просто надо сделать себе таксистские лицензии и ездить куда угодно и с кем угодно.
Реза смотрит на меня с интересом. Потом говорит, что много слышал о России и русских, но только сейчас начал кое-что понимать.
Чаевых в благодарность за этнографическую лекцию Реза не берет. Но и не обижается на предложение. Многие иранцы были бы рады этим пяти долларам, потому что страна, мягко говоря, не роскошествует. А я продолжаю бродить по улицам, общаясь с местным населением.
Разделенные надвое
— Пойми, — говорит Хамед, с которым мы разговорились в тегеранском ресторане (пластиковые столы с клеенками, кебаб, рис, соус, чай в стаканчиках без ручек, леденцы вприкуску), — здесь все живут как хотят, просто никому это не показывают. А если у тебя есть деньги, ты вообще можешь жить как в Европе. У тебя есть вилла. Вокруг виллы забор, никто не видит, что внутри, — делай что хочешь. И в домах, в квартирах — так же. Спутниковые антенны запрещены? Но они есть у всех! Алкоголь запрещен? Да все пьют! «Фейсбук» запрещен? Так все, у кого есть голова и кто читает по-английски, умеют обходить этот запрет. У нас даже комнатных собачек все заводят — просто назло. А наши женщины! Они вообще делают что хотят! Собираются друзь-я, компании, на вилле ходят раздетые, неприкрытые, пьют, шутят с мужчинами. И не только шутят. Главное, чтобы никто этого не видел. А если донос будет, придет облава, выломают дверь — быстро замотались в чадор, разбежались по комнатам. И никто ничего не докажет. Приличные, интеллигентные люди всегда будут друг друга прикрывать: муж — жену, дети — родителей, братья — сестер.
— Что, вообще все делают что хотят?
— Нет, есть религиозные. Особенно те, которые из деревень. Вот они ничего не делают. Только следят, чтобы все делали вид, что они такие же.
— И много у вас религиозных?
— Много, — говорит Хамед, орудуя вилкой. — А кто делал Исламскую революцию, думаешь? Много! С каждым годом все меньше, но все еще много. И остальные теперь должны делать так, как хотят эти, деревенские. Притворяться. Здесь как бы два народа, один в плену у другого. Но всех это устраивает. Мы хорошо живем.
— А почему тогда у вас который год протесты, восстания, студенческие волнения? Сколько оппозиционеров по тюрьмам, сколько арестованных…
— Ну... — Хамед смотрит на меня внимательно, потом все-таки говорит: — Иногда очень-очень устаешь притворяться, понимаешь?
Протестующие ногти
Я поступаю плохо. Я фотографирую женщин. Украдкой — с живота, из-под локтя. Некоторые замечают: одни улыбаются, другие сурово сдвигают густые брови.
Только по бровям обычно можно понять, с кем имеешь дело: религиозные мусульманки до замужества их не выщипывают. А с бровями у персиянок дело обстоит хорошо: богатые брови.
Вообще, конечно, очень красивая нация. Точеные черты лица, выразительные, живые глаза, чистая светлая кожа, носы дивной формы с изумительной горбинкой. Жаль, что они их так уродуют. Почти каждая вторая женщина носит на себе следы пластической операции, да и носы многих мужчин тоже подверглись реконструкции. В моде маленькие, вздернутые кнопочки, вполне уместные, допустим, для рязанского типажа, но вступающие в странный диссонанс с персидскими очами и скулами. Повсюду видны послеоперационные пластыри на переносицах. Мне уже насплетничали, что некоторые юноши и девушки носят пластыри на носах просто так, без всяких операций. Потому что это модно, а операция — штука дорогая, свидетельствующая о твоих крутых финансовых возможностях.
Любая арестованная обычно сообщает, что да, она пять раз в день смывает лак и наносит его зановоПо моим наблюдениям, примерно половина тегеранок выражает протест против исламского режима. Протест обычно выражен так: никакой чадры. Манто — обязательное верхнее пальто для женщин без чадры — едва достигает середины бедра. Под ним — очень обтягивающие брюки и туфли на каблуках. Шарф-платок сдвинут назад так, что непонятно, на чем держится. Спереди — пышно взбитая челка, часто выкрашенная в светлый цвет.
Иногда патрули блюстительниц нравственности останавливают протестанток на улицах, требуют поправить платок, убрать лохмы, застегнуться. Некоторых отправляют в полицейские участки — слушать лекцию о нормах исламской морали и платить штраф. Такие досмотры проводятся кампаниями: иногда целый месяц на улицах шерстят женщин на каж-дом углу, иногда контроль надолго ослабляют — и тогда белые челки опять гордо вздымаются до небес.
И, конечно, маникюр. По канонам шариата молиться надо пять раз в день, после обязательного омовения лица и рук, и ни одна истинная мусульманка не может позволить себе маникюр, так как лак, закрывающий доступ воды к пластинкам ногтей, делает молитву недействительной.
Нигде в жизни я не видел такого количества мощнейшего и вызывающего маникюра, как в Тегеране: яркие краски, длиннющие ногти, инкрустация стразами. Придраться довольно трудно: любая арестованная обычно сообщает, что да, она пять раз в день смывает лак и наносит его заново.
На входах в госучреждения (на женских входах, отметим, так как сплошь и рядом половая сегрегация работает и тут) выдают обязательную чадру посетительницам.
Я купил иранский чадор по просьбе своей московской приятельницы. Досконально изучил его и теперь знаю, что более неудобную конструкцию и придумать трудно. На голове он держится с помощью легко сползающей резинки, и на улицах я видел, что многие женщины удерживают его заколками. На нем нет застежек, края разлетающегося и норовящего все время свалиться чадора женщины придерживают руками. Оттого походка иранки в чадоре, даже опытной носительницы, весьма специфична: нагнутая голова, кулак, сжимающий на груди чадор, и сведенные плечи.
Поэтому школьницы от чадора избавлены. Девочки тут с самого нежного школьного возраста носят на головах макнаэ — что-то вроде длинного шлема из ткани, закрывающего голову, грудь и плечи. Дети в макнаэ похожи на черепашек-ниндзя.
Любовь иранская
Законы тут суровы. За прелюбодеяние — тюрьма и плети, за пьянство — тюрьма и плети, за прелюбодеяние замужней женщины — смертная казнь, за оскорбление ислама — смертная казнь. Учитывая, что под оскорбление ислама теоретически может попасть что угодно, в том числе переход, скажем, в христианство, открытое признание в атеизме или высказанное сомнение в уместности какой-то из норм шариата, — лично мне тут находиться несколько некомфортно.
Но один из моих уличных знакомых сказал: «Любить, зная, что тебя может ждать за это смерть, — это прекрасно. Это для настоящих мужчин».
Не знаю. Лично мне любить, зная, что мою любимую, если она вдруг снизойдет к моим чувствам, могут побить палками, а то и повесить на стреле подъемного крана, было бы нерадостно. Видимо, я ненастоящий мужчина.
Тем не менее иранское общество пронизано чувственностью, пропитано любовью. Тут действительно могут прожечь взглядом. Мне удалось пару раз испытать это, когда мимо проходившая девушка с безразличным, скучающим лицом вдруг на какую-то секунду бросала на меня заинтересованный взгляд. Это на самом деле похоже на разряд молнии — настолько этот взгляд был быстр, глубок, запретен, настолько стремительно он отводился в сторону.
Иранское общество пронизано чувственностью и любовью
— Забудь о средневековье, — говорил мне Хамед. — В Иране, в Тегеране по меньшей мере, женятся по любви. Почти все.
— А как же договорные браки, через родителей?
— Э-э-э, — отвечает Хамед, — представь, тебе двадцать лет, до сих пор все, что тебе удавалось с женщиной, — это поцеловать девочку на свадьбе у знакомых, когда тебе было пятнадцать. А тут тебе подводят девушку и говорят: «Она может быть твоей женой». Ты не представляешь, как ты сразу влюбишься! И у девочек так же. Но вообще у нас обычно молодежь сама знакомится.
— Но как? Где? Если нет дискотек, нет совместных вечеринок, если обучение по большей части раздельное, за исключением университетов?
— Во-первых, у нас нужно иметь сестру. Чтобы она снимала на телефон всех девушек на девичь-их встречах и в школе, а потом тебе показывала, все про них рассказывала и телефоны давала. Во-вторых, в Интернете знакомятся. Да и на улице знакомятся многие.
— Но каким образом?
— Смотришь на девушку, улыбаешься ей. Кидаешь ей свой номер телефона на бумажке. Захочет — позвонит. Если понравится, как ты говоришь, о чем думаешь — будете говорить часто. Потом можно в кафе ходить: она за одним столиком, ты — за другим, ничего друг другу не говорите, иногда смотрите. Потом можно жениться. Если деньги есть.
— А много денег надо?
— Ох много!
Сами расходы на свадьбу — шумную, многодневную, с отдельно арендованными помещениями для гостей-женщин и гостей-мужчин — могут быть больше дохода всей семьи жениха за несколько лет. Но ведь требуется еще и брачный дар — махр. Это те деньги, которые муж обязуется выплатить жене в случае развода; это средства, которые у нее должны остаться, если ты умрешь. Обычно махр измеряют в старинных золотых монетах, средняя цена махра — 40-50 тысяч долларов. Учитывая, что средняя зарплата в Тегеране примерно 400 долларов, понимаешь, почему многоженства тут как такового нет.
— Не очень справедливо, — говорит Хамед. — Раньше, когда муж работал, а жена сидела дома, все было понятно. Но сейчас женщины работают и получают больше мужчин, потому что, пока она учится в институте, он собирает деньги на махр на стройке! У нас на каждого студента — две студентки! И детей они не рожают, нет. Один ребенок в семье — обычное дело, два — уже редкость в Тегеране. У нас женщины-чиновницы, женщины-преподавательницы, женщины-ученые, а мужчины — вот, — показывает Хамед мозолистые руки. — Мужчины торгуют, строят, копают. И мы еще в армии должны служить, пока они карьеру делают. А потом махр им подавай. Ты думаешь, у нас тут женщины угнетенные? Ха! Я вот что тебе скажу: ты не прав, брат! У нас плачут, когда мальчик рождается. Вот берут родители ребенка и плачут над ним. «Бедный ты, - говорят, — бедный! А уж какими мы бедными через тебя будем!» Вот завтра приходи. Я друга приведу, он тебе расскажет, как с ним жена поступила. Все у него забрала и развелась, а он теперь долги будет до смерти выплачивать.
— Я завтра не могу. Я в Кашмар еду.
— О, — говорит Хамед, — там по-другому. Там не Тегеран, там старый Иран. Там совсем дикие люди живут, даже Америку по-настоящему не любят, а ты на американца похож.
— Да меня в городе не будет, мы в горы, на охоту, будем скакать по скалам за уриалами.
— Это можно, это безопасно, — говорит Хамед.
Десять долларов он принимает с удовольствием. Как-никак, собирает на махр и надеется через пару лет начать поиски невесты.
Из чего состоит иранский хиджабХиджаб — это не какой-то вид одежды, это слово, означающее соблюдение в костюме требований шариата. При этом в каждой мусульманской стране могут быть какие-то свои требования к хиджабу, часто связанные с местными традициями, а не с исламом непосредственно. Скажем, афганскую бурку (мешок с сеткой) или арабскую абайю (черное покрывало с сеткой на месте лица) иранки не носят. Зато они носят:
|
Манто
|
Макнаэ
|
|
|
Чадор
|
||
|
Хед
|
||
|
Никаб
|
Фотограф иранского происхождения Ройя Азади (Roya Azadi) никогда не жила в этой стране и лишь время от времени ездила с родителями навестить родственников. Она решила рассказать свою историю через фотографии. В своем фотопроекте Ройя пытается вернуться к корням, познать свою историческую родину, взглянув на нее через объектив собственными глазами, без искажений. Оказалось, что не совсем такой, каким его подают зарубежные СМИ.
«Оба моих родителя - из Ирана, но мы никогда там не жили. Мы иногда ездили навестить родственников, когда я была маленькой, но эти поездки становились все реже по мере того, как мы все становились старше. Со временем иранское происхождение стало частью моей истории, а не моей идентичности. В этом году я поняла, что уже 15 лет не была там».
«Можно сказать, эта поездка была попыткой, что называется, вернуться к корням, как бы глупо это ни звучало. Мне не приходит в голову фраза лучше. Я хотела понять Иран, узнать, насколько реалистичен тот отфильтрованный взгляд, который мы получаем извне. Он реалистичен, но во многом - вовсе нет. Иран - противоречивое место, это миллион вещей одновременно. Страна, где кардинально противоположные мировоззрения существуют бок о бок».
Тегеран.
«Взять хотя бы то, как должны одеваться женщины. Конечно, во всем мире женское тело - предмет политических баталий. Но за последние сто лет в Иране покрытие головы платком то запрещалось, то становилось обязательным в зависимости от того, кто у власти. В Тегеране, столице страны, можно увидеть девушек, полностью одетых в западную одежду, не считая русари, а рядом с ними на железнодорожной платформе стоит женщина в чадре до пола».
«Я думаю, Тегеран так полон контрастов, потому что люди здесь очень плотно упакованы. Городское население насчитывает 16 миллионов человек - 12,5 тысяч человек на квадратный километр. Это в три раза больше плотности населения в Лондоне. Когда я приехала в Тегеран, первое, что я услышала, - это никогда не садиться в машину с четырех до девяти вечера - ужасные пробки. По оценкам, каждый день из-за экологического загрязнения умирает 25 человек».
Где-то по дороге через горы Альборза.
«Многие люди, кто стекался в Тегеран в последние 30 лет, приезжали из деревни, стремясь убежать от экономических трудностей. Правительство пытается переселить около пяти миллионов человек из города, предлагая щедрые финансовые меры поощрения и другие решения. По радиальным магистралям на выезде из Тегерана вы будете проезжать пустынные поселения из серии “просто добавь воды”, застрявшие на склонах холмов. Это странное, почти призрачное зрелище».
Ресторан в горах Альборза по дороге между Тегераном и Сари. Недостатки обслуживания, качества еды и посуды компенсировались тем, что он был полностью из мрамора.
Базар Вакиль в Ширазе.
«Шираз - один из самых древних городов в Иране. Базар Вакиль - самый древний базар, который существует с XI века, хотя нынешнее здание было построено в 1760-х годах. Я родилась и выросла в Новой Зеландии, где у моего отца были спортивные штаны, которым больше лет, чем большинству зданий в этой стране, и меня глубоко тронула мысль о том, как мои предки веками ходили по этим же залам. Вторым по силе впечатлением была витрина со специями».
Настоящая, не поддельная Zara в Ширазе.
«Десятилетиями потребительство обличалось как исключительно западное зло, которому нет места на благородной иранской земле, но похоже, что родители девушек в Иране выучили урок, преподанный им окружающей действительностью: ни один человек, ни одно государство, ни международные санкции, ни падение ВВП не могут встать между девушкой и ее гардеробом».
Где-то между Ширазом и Исфаханом.
«Я не собиралась путешествовать по Ирану на колесах, но это стало следствием моей неорганизованности. Автобусы оказались удивительно роскошными, если не принимать во внимание, сколько на это уходит времени. Там даже раздавали пакеты с закусками, которые я бы оценила на три балла из пяти по качеству и на пять из пяти - по количеству».
Исфахан.
«Исфахан когда-то был одним из городов Шелкового пути, поэтому столичные жители говорили: “Исфахан - это полмира”. На площади настолько древней, что ее строили, когда еще существовала Римская империя, я встретила учеников средних классов школы, отрабатывавших впечатляющие трюки на заднем колесе велосипеда. Они посмеялись над моим акцентом на фарси, а потом пригласили потусить с ними на площади после школы. Али (слева) хочет стать космонавтом, Хуссейн (справа) хочет быть профессиональным фрирайдером».
Исторический дом Бехради в Исфахане.
«Этот частный дом XVII века был построен в эпоху Сефевидов и недавно стал привлекательным бутик-отелем. Именно здесь я проживала свою восточную фантазию, когда осознала, что в те времена я бы, наверное, была обслуживающим персоналом».
Мечеть шейха Лютфуллы на площади Накш-е Джахан в Исфахане.
«В XVIII веке столица империи переехала из Исфахана в Тегеран, и знаменитый “сверкающий город” скатился в провинциальность. Это повлияло на защиту многих древних памятников Исфахана, которые сегодня вдохновляют новую волну иранских архитекторов и художников реставрировать и здания, и мировую репутацию города. Я очень старалась узнать, как в культуре, настолько зацикленной на симметрии, мог возникнуть смещенный купол мечети. Если кто-нибудь знает, пожалуйста, напишите мне письмо».
Скейт-парк Аб-о Аташ в Тегеране.
«Катание на роликовых коньках живет и здравствует в Аб-о Аташе, одном из скейт-парков Тегерана. Здесь также обосновались скейтеры и любители кататься на BMX, которых становится все больше. Когда я была там, бизнесмены по дороге домой свешивались через забор, аплодируя скейтерам, которым удавалось приземлиться после трюка».
Базар Таджриш в Тегеране.
«Такие передвижные алтари можно встретить в Тегеране повсюду во время священного месяца Мухаррам, и они всегда светятся священным зеленым светом. Это ежегодная дань памяти погибших в ирано-иракской войне 1980-х - в территориальном конфликте, который унес жизни более миллиона человек с обеих сторон, так или иначе обанкротил обе страны и продолжает оказывать влияние на социально-экономическое развитие Ирана вот уже 30 лет».
Большой базар Тегерана.
«Портрет страны без законов об авторском праве: копия Джорджа Клуни продает малоизвестный бренд иранских электробритв с плаката. Ряды магазинчиков в нишах базара продают пачками пластиковые пакеты с брендами H&M, Louis Vuitton и Adidas. Целый ряд лотков продает только рулоны этикеток для одежды: Gucci, Versace и Made in China, насколько хватает глаз. Я пыталась купить несколько бирок Chanel, но они продают их только килограммами».
Кафе Gol-e Rezaieh в Тегеране.
«70 лет Gol-e Rezaieh было тегеранским эквивалентом парижских Le Select или Cafe de Flore - любимое место интеллектуалов, художников и писателей, в том числе Садега Хедаята, которого часто называют иранским Кафкой. Его фундаментальное произведение “Слепая сова” часто настраивало читателей на суицидальный лад. Если внимательнее присмотреться к фотографиям в рамочках на стенах, необъяснимо большая их часть - снимки британской группы Queen. В колонках громко играли лучшие хиты Мэрайи Кэри».
Дарбанд, Тегеран.
«Мы, иранцы, обожаем украшательство. Даже фарш не избежал нашего стремления к декору».
«Дорога вела по горным пейзажам, которые словно похитили из Швейцарии, и до Филбанда, знаменитой “деревни над облаками”, было около трех часов. Как и другие красивые деревни по всему миру, Филбанд - это место, где сбываются архитектурные мечты владельцев летних домов, а кошмары архитекторов о летних домах становятся реальностью».
Филбанд, провинция Мазендеран.
«Иранцы обожают устраивать пикники. В стране, которую преследует ужасная жара, а также различные другие формы катастроф вот уже тысячи лет, возможность побыть немного в покое и тишине вдали от всего этого давно закрепилась в качестве национального приоритета. Ни долгая дорога, ни высокие горы, ни огромное количество кебаба и угля, которое нужно притащить из машины, не являются препятствиями».
Тегеран в середине 70-х.
«Я наткнулась на эту фотографию, когда была в Иране. Справа моя 18- или 19-летняя мама, а слева - ее единственная сестра и лучшая подруга. Обе славились своей красотой и умом. Тем не менее оказалось, что у мамы есть своя странная история из детства. Я узнала, что, когда ей было семь лет, у нее был питомец - петух, которого она называла “Полковник Иисус”».
Сейчас Иран – не только важный экономический партнер России, но и ее ключевой военно-политический союзник на Ближнем Востоке. В Сирии российские и иранские военные постоянно взаимодействуют, сражаясь против террористических группировок на стороне правительственных войск. Объединяет Россию и Иран и общее для двух государств противостояние с Соединенными Штатами.
Однако, если оставить перипетии современной геополитики в стороне, то отношения между Россией и Ираном никогда не были простыми. История знает несколько русско-персидских войн, ввод советских войск в Иран, преследования любых просоветских сил шахским режимом. Конечно, в Иране многие считают, что Россия развалила Персидскую империю, отобрав у Персии богатые и обширные земли в Закавказье – Азербайджан, Южный Дагестан, часть Грузии.
После Исламской революции 1979 года Иран открыто заявлял о себе как о противнике СССР, называя Советский Союз «малым шайтаном», а США – «большим шайтаном». Во время войны в Афганистане Иран оказывал помощь группировкам моджахедов, сражавшихся против советской армии. После 1991 года ситуация стала меняться, а теперь Иран и Россия – союзники. Но изменилось ли отношение иранцев к России и русским?
Как любой восточный народ, иранцы – гостеприимные люди. Поэтому русского туриста, приехавшего в гости в Иран, никто обижать не будет. Однако, это не значит, что иранцы свободны от стереотипов в отношении России и русских. Первый среди них – русские женщины. Иранцы восхищаются красотой русских женщин, а иранки пытаются подражать им, высветляя кожу и делая пластические операции, чтобы убрать знаменитую персидскую горбинку носа. Но, ценя красоту, ум, общительность русских женщин, многие иранские мужчины считают их легкодоступными, а это, в свою очередь, порождает фривольность, сальные шуточки про «русских наташ» и про русских мужчин, которые «не могут контролировать своих женщин».
На Востоке, и Иран не исключение, вообще весьма критически относятся к европейской цивилизации, к которой относят и Россию. Играет роль религиозный фактор – восточные люди любят вспоминать о низкой религиозности, распущенности, употреблении алкоголя или свинины.
Но, вместе с тем, в Иране много и позитивного отношения к русским и России. Так, русских уважают как сильную и храбрую нацию. Все же не стоит забывать о том, что сейчас Россия противостоит США – «большому шайтану», который Иран считает своим главным врагом. Впечатляют иранцев и успехи русских в спорте. Кроме того, русских в Иране считают очень читающей нацией, а на Востоке книгу любят и уважают. Простые иранцы думают, что россияне практически никогда не расстаются с книгами – не только дома, но и в общественном транспорте.
В целом, учитывая долгие десятилетия напряженных отношений между странами, можно сделать вывод, что в Иране о России знают не очень много. Если связи между нашими государствами будут крепнуть, то будет меняться и отношение иранцев к русским – глупые стереотипы уступят место адекватному восприятию русского народа и российского государства.
28 февраля 2018, 20:48Ну-с Девули,
Решила я все-таки написать и отчитаться об отношениях с иранскими мужчинами. Тема эта может быть кому то близка. Не стесняемся, коментируем. Сразу хочу оговориться, что мы живем не в Иране, и я там ни разу не была. Но и не в России. Мои опыт обшения с иранскими мужчинами сводится к моему мужу, его многочисленной родне, и друзьям мужа.
Начну наверное с внешности.
В среднем срезе, мужчины привлекательны. Несмотря на то что преобладает южный смуглый тип внешности, зачастую иранцы имеют светлую кожу. А на севере ирана есть довольно много голубоглазых блондинов. Я встречала и таких. У них такой универсальный тип внешности, что за границей они редко признаются, что из Ирана (особенно когда знакомятся с девушками), и любят брать себе европейские имена, и представляться Алехандро из Испании или Марио из Италии. Следят за собой, очень любят брендовую одежду. Вообще их любовь к дорогим вещам безусловна, на глаз могут определить что и за сколько на вас надето. И лейблы совсем не обязательно что бы были видны. Фанаты ковров. Нет, не так. ФАНАТЫ КОВРОВ. Просто смиритесь с тем что в доме их будет много
Характер.
Стойкий, нордический.
Если бы... Характер южный, со всем спектром чувств - от теплоты и душевности, до драматичности с хлопаньем дверей, заламыванием рук, слезами и т.д. и т.п. Ну в общем спокойствие это не про иранцев. Очень радушные хозяева, любят и умеют принимать гостей. Вообще любят приглашать к себе, устраивать посиделки. Во время которых очень часто разделяются по гендерному признаку, ну т.е. женщины с женщинами помогают на кухне, а мужчины отдельно. Получается это как то само собой. Но я к этому не приучена, поэтому тусовалась и там и сям.
Вот тут можно очень много написать. Иранцы обожают вкусно поесть. Едят много, знают толк в еде. У них очень вкусная кухня, которая для них конечно же самая лучшая. Плохо приготовленный ужин ваш иранский мужчина может воспринять как личное оскорбление. Мой совет, готовьте побольше. Ну т.е. вы приготовили и подумали что достаточно, не думайте, готовьте еще. Когда решите что много, поднапрягитесь и приготовьте еще. Вообще такого понятия как много еды нет, забудьте о нем. И не прекращайте готовить.
Не советую баловать иранцев деликатесами русской кухни типо селедкой под шубой, упаси боже холодцом или салом. На ура идет только салат оливье, так как (вы удивитесь) но его они тоже готовят.
В еде привиреды, оно и понятно, иранская кухня, деиствительно очень и очень вкусная.
Не религиозны, от слова совсем. Тут конечно стоит оговориться что я все-таки врашаюсь в круге людей которые имигрировали сразу после иранской революции, т.е. не захотели оставаться в стране, где к власти пришли религиозные фанатики. Но опять же по словам самих иранцев, которые продолжают ездить к своим родтсвенникам в Иран, среди образованной части населения трудно встретить по настоящему религиозного человека.
Имеет огромное значение для мужчины, часто семьи большие и контакты поддерживаются со всеми дядями, тетями, кузенами до десятого колена. Что бы вы понимали размер, мама моего мужа одна из 10 детей, все ее сестры и братья имели по 3-5 детей. Ну т.е. у моего мужа примерно 50 кузенов и кузин, возраст которых варьируеться от 20 и до 60. И это с маминой стороны, а теперь представьте свадьбу. И не дай бог забыт кого-то пригласить. Если ваша цель выйти замуж за Иранца, понравтесь его семье и понятное дело - его маме. Кстати иранцы очень материальны, и снобы. Им будет важно и ваше образование, и из какой вы семьи. Не смотря на то что Иран сейчас религиозная страна, поголовно все девушки получают высшее образование и вовсе не норовят осесть дома с рождением детей.
Если обобщить какие-то общие черты нации, которые мне импонируют - это душевность, теплота, гостепреимность, радушие. В мужчинах - надежность, щедрость, вообще они джентельмены, пальто подадут, дверь откроют, в ресторане заплатят. Из негативных черт - болтуны, понтогоны, очень лубят приукрасить свою значимость и положение в обществе. Это кстати делают все, не только мужчины. наверное еще медлительность, не торопяться от слова совсем. Не расчитивайте на пунктуальность, сбережете себе массу нервных клеток, примите как данность и говорите время на час раньше подразумеваемого, ну т.е. свидание в 8, говорите 7.
Засим откланиваюсь, всем бобра, добра, а желающим и персидкого кота.
Иран нынче в тренде. Эта страна, как магнит, притягивает к себе внимание путешественников. Среди желающих её посетить есть и огромное количество женщин.
Сомневающимся могу смело заявить, что в Иране им ничего не угрожает. Эта страна безопасна и к своим гостям относится с уважением. Но всё же стоит знать многие нюансы и тонкости местного законопорядка вкупе с менталитетом. Ведь Иран - это типичная восточная страна с патриархальной формой правления. Женщина здесь не расценивается, как полноправный член общества и есть огромное количество правил и обязанностей, которые она должна соблюдать. Многие из них в той или иной мере касаются и путешественниц из других стран. О них стоит знать и мужчинам, которые собираются приехать сюда со своими вторыми половинками.
Иран уже почти 40 лет живёт по этим законам. И наибольшее количество правил и ограничений касается именно женщин. Наверное, почти все знаю, что всё женское население здесь, начиная с 9 лет, в обязательном порядке в общественных местах обязано покрывать голову, а также руки до кистей и ноги по щиколотку. Мужчины на улицах также не должны замечать никаких аппетитных женских форм, поэтому поверх одежды желательно ношение длинных кофт, сарафанов или чего-то в том же духе.
3.
Тона одежды должны быть тёмными, в идеале чёрными. Светлые или яркие цвета расцениваются, как развратные. Поверьте, исключений практически нет! За этим пристально наблюдает полиция нравов, которая останавливает не подобающе одетых представительниц прекрасного пола для воспитательных бесед. Ещё не так давно за нарушение этих правил давали до двух лет тюрьмы. Правда, к туристам отношение более мягкое, но всё же пренебрегать этими нормами поведения и обязательным дресс-кодом не стоит.
4.
Вроде бы это не сложно и понятно. Но теперь представьте реальную картину. В Иране температура воздуха часто превышает 40 градусов по Цельсию. Солнце печёт невыносимо. Каково быть женщиной в таких погодных условиях никого не волнует. Платок нельзя снимать даже при приёме пищи или во время поездок на автобусах и перелётов на самолётах.
Моя жена уже на третий день проклинала эти правила и расслабиться могла только в номерах гостиниц. Надо было видеть, как на обратном пути домой все женщины, без исключения, скидывали опостылевшие им платки, как только переступали порог самолёта Turkish Airlines на посадке в аэропорту Тегерана!
5.
Дальше больше - женщинам в Иране нельзя курить, танцевать и даже петь песни! Лишь совсем не давно в Иране разрешили пользоваться косметикой, теперь местные дамы отрываются в этом плане по полной. Также женщинам возбраняется ходить на любые спортивные состязания. Если вы женщина и любите футбол, смотрите его по телевизору.
Да, и вообще, ислам для женщин пропагандирует, причем очень навязчиво, такие главные добродетели, как смирение, покорность мужу, брату или отцу, а также богобоязненность во всём. В идеале, женщина вообще не должна покидать своего дома без сопровождения мужчины.
6.
Чтобы держать женскую часть население под контролем, здесь принято выдавать своих дочерей замуж уже с 13 лет (до 2009 года с 9 лет). Мужчина имеет право в любой момент развестись со своей женой, при этом детей оставить себе. В Иране нет женщин-судей, а в случае любых судебных разбирательств, суд чаще всего будет на стороне мужчин.
7.
Женщина же в свою очередь имеет право не работать. Работать и обеспечивать семью обязан мужчина. А задабривают своих жён мужья богатыми подарками. Только вот брачный договор здесь не просто рекомендация, а норма жизни, если не хочешь в один прекрасный день остаться абсолютно без детей и каких-либо средств к существованию.
8.
С малых лет мальчики и девочки учатся раздельно, то же самое касается и студентов вузов и университетов. Тут даже ездят раздельно! В метро, к примеру, вагоны делятся на женские и мужские. Мы с женой ехали вместе в мужском (это допустимо). Так вот, ближе к центру вагон был набит битком иранцами. При всей толкучке вокруг моей жены оставалось около метра свободного пространства. Прикасаться к чужой женщине здесь табу, которое соблюдается даже в таких обстоятельствах.
9.
Да, что там прикасаться, смотреть на женщину тоже не прилично! И если иранцы почти всегда с удовольствием позируют для фотографий иностранцев, далеко не все иранки могут позволить делать тоже самое.
10.
Кажется, женщины здесь давно смирились с таким положением вещей, считая, что им даже повезло. Вон, в Саудовской Аравии в этом плане всё намного хуже. При этом надо признать, что женщины в Иране удивительно красивы и грациозны. Трудно понять, как им удаётся сохранять своё очарование в таких условиях.
11.
Наверное, стоит знать, что в Иране не всегда было так. Более двух с половиной тысячелетий назад здесь был широко распространён матриархат. Женщины тогда управляли государствами и занимались торговлей. Ислам радикально всё изменил. Но, когда чуть меньше 100 лет назад к власти пришла династия Пехлеви, правила начали меняться.
С 1936 по 1941 года даже было запрещено ношение хиджабов, а женщины вплоть до исламской революции 1980 года обладали многими правами наравне с мужчинами. Но исламисты во главе с аяттолой Хомейни вновь изменили радиально всё.
Идеалом для всей женской половины населения была объявлена Фатима, дочь пророка Мухаммеда, отличавшееся особой преданностью перед мужем и богобоязненностью. Мужчинам разрешили многожёнство, а за измену и нарушение порядка женщин начали публично казнить.
Наша знакомая из Исфахана, 26-летняя иранка, рассказала нам, что нынче ситуация меняется. Власть религиозных фанатиков ослабла, а молодёжь стала позволять себе намного больше, чем раньше. Она нам в телефоне показывала фотографии своей семьи, причем почти всегда на них женщины были без пресловутых платков. Сама она до сих пор не замужем, работает дизайнером настенных плиток для домов и мечтает объездить весь мир. Глядя на неё, начинает казаться, что Иран по немногу меняется. Правда, далеко не так быстро, как этого бы хотелось.
15.
В Ширазе мы с женой решили зайти в очень известное в Иране место - мавзолей Шах-Черах. Здесь более шести столетий назад были похоронены потомки пророка Мухаммеда - братья Имама Резы, очень почитаемого в исламском мире.
16.
Этот комплекс гробниц, мечетей и фонтанов является одной из главных достопримечательностей города и рекомендуется к обязательному посещению.
17.
При должной удаче можно попасть во внутрь усыпальниц, куда доступ для иноверцев закрыт, и увидеть великолепные зеркальные интерьеры. Правда, так повести может только, еcли вы путешествуете в чисто мужской компании. Нас же бдительный охранник мигом выцепил из толпы посетителей ещё на входе.
18.
Нас тут же разделили и жену увели в неизвестном мне направлении, заверив, что мы встретимся внутри комплекса. После очень поверхностного досмотра моего рюкзака я уже через минуту был внутри. Здесь я бесцельно слонялся минут 15 и уже начал беспокоиться. Но вскоре я увидел жену, закутанную с ног до головы и в сопровождении молоденькой иранки-гида.
19.
Оказывается, на входе её обыскивали и одевали аж трое местных сотрудниц. В карманах у неё нашли (о, ужас!) сигареты и зажигалку, которые тут же с презрением были выкинуты в мусорку. Далее, девушка-гид не спускала с нас глаз вплоть до самого выхода. Также она сопроводила мою жену до туалета. По словам моей супруги, там зрелище было тоже незабываемым. Десятки дырок в полу без каких-либо перегородок и толпа справляющих нужду местных дам, завёрнутых в чадру с ног до головы - такой вид, действительно, трудно себе представить.
20.
Конечно, в таких условиях о том, чтобы попасть во внутрь мавзолеев уже можно было даже не думать.
21.
В конце нашей прогулки наша любезная „надсмотрщица“ пригласила нас зачем-то зайти в местный офис. Здесь нам был предложен сок, чай и печеньки. Причём бесплатно! Я уже начал подозревать - а не хотят ли нас завербовать куда-нибудь? Но всё оказалось намного прозаичней.
22.
Девушка включила большой настенный телевизор и под пристальным вниманием дедушек-аятолл начала нам показывать фотографии внутренних интерьеров гробниц, тех самых, куда нас не пустили. Естественно, мы ими не стали восхищаться, а лишь заметили, что туристы навряд могли бы навредить этому иранскому чуду...
23.
С этого раза моя жена начала с огромной осторожностью относиться к моим идеям посещения той или иной местной мечети.
24.
Честно говоря, мне трудно объяснить подобное неравноправие полов в Иране. Патриархат даёт почти абсолютную власть мужчинам по отношению к женщинам. Кому-то это явно понравится. Наверняка найдутся и женщины, которые будут за подобные устои.
В одном я уверен точно! Нашим женщинам обязательно стоит побывать в Иране. Хотя бы уже ради того, чтобы понять как им повезло родиться и вырасти не в Иране...
25.
P.S. Подписывайтесь на мою страницу